Империя тысячи солнц. Том 2 - Страница 103

103

Моррийон взял свой электронный блокнот с пустого стола в ногах кровати. Ему недоставало тяжести рации на поясе и ее ночного шепота, вопреки конструкторскому замыслу об усилении нестойких акустических колебаний. На Пожирателе Солнц рациями не пользовались. Лисантер опасался, что радиочастоты могут вызвать нежелательные явления в поведении станции. Должарианцам поневоле пришлось разрешить обслуживающему персоналу пользоваться блокнотами, что было намного безопаснее. И полезнее, что Татриман демонстрировала чуть ли не каждый день.

Моррийон нажал на кнопку, отпирающую дверь. По напоминающей фистулу впадине в стене пробежала вспышка, и она разошлась с мерзким сосущим звуком. Моррийон поморщился.

По коридору сновали, как обычно, техники и серые должарские солдаты. Станция работала в три смены и никогда не засыпала. Моррийон посторонился, пропуская гравиподдон, нагруженный причудливой урианской техникой, извлеченной из каких-нибудь закоулков станции, и чуть не споткнулся о протянутый по полу кабель.

Он осторожно нажал на вестник у двери Анариса и снова не сдержал гримасы от чмокающего звука.

Комната Анариса имела вполне нормальный вид со своими прямыми углами и плоскими стенами — это достигалось только благодаря дипластовым панелям и многочисленным заслонкам. При этом Моррийон заметил, что она стала чуть менее ровной, чем раньше. Прижав блокнот к боку, он вошел, подождал, когда дверь закроется, и поклонился Анарису. Наследник встретил его весело.

— Ну, что нового произошло за эту вахту? Не включил ли ты тайком станцию, чего доброго?

Моррийон оставил ехидство без внимания. Все дело в этом месте. Оно не предназначено для человека и всех нас делает непохожими на себя.

— Есть интересный рапорт из секции Лисантера. У персонала, размещенного близ Палаты Хроноса, участились психические расстройства.

Наследник сузил глаза — Моррийон давно чувствовал, что Анарис не любит Палату Хроноса.

— Расстройства? — Анарис саркастически поднял черную бровь.

— Должарский контингент страдает в основном от бессонницы. Среди низшего персонала — кошмары, удушье во сне, лунатизм. Последние исследования показали, что частота заболеваемости убывает по мере удаления от центра станции.

Анарис умолк так надолго, что Моррийону стало не по себе.

— Сны, — сказал он наконец. — Это место порождает дурные сны.

— Если позволите... — начал Моррийон. Анарис небрежно махнул рукой. — Я думаю, что серым и тарканцам тоже снятся кошмары, но они боятся, как бы в них не заподозрили хореянскую кровь.

Несмотря на частые приказания Анариса говорить откровенно, на лбу у бори выступил пот. Анарис чуть не убил его, когда Моррийон застал наследника во время занятия телекинезом. Эсабиан без колебаний казнил бы сына, обнаружив в нем кровь давно исчезнувших хореян, экстрасенсов, чей остров жители материка уничтожили направленным ударом астероида на заре должарской космической эры.

Наконец Анарис кивнул, и у Моррийона отлегло от сердца.

— И к какому же выводу пришел Лисантер? Или ты?

— Он говорит, что не знает, что это значит, но я думаю, что он скрывает от нас свои выводы из страха перед Барродахом. Нам, к сожалению, пока нечем на него повлиять.

— Тогда придется подождать, пока отца об этом не информируют. После этого Лисантер и меня сможет ввести в курс.

Миг спустя Моррийон понял, что встреча окончена, и ушел. Теперь он был уверен: чем бы ни испугало Сердце Хроноса Анариса на «Кулаке Должара», здесь этот страх не прошел, а только усилился.

* * *

Барродах тоже воспринял вызов своего господина с облегчением. Ему не давала спать периодически чмокающая фистула, которая открылась в одном из вогнутых мест и только час как умолкла.

Барродах устало прикрыл глаза, но тут же открыл их и оглядел комнату. Он не мог справиться с ужасом, который чувствовал всякий раз, когда просыпался и видел, что пропорции комнаты изменились. Если еще кто-то на станции и страдал от кошмаров, будто он медленно задыхается в пищеварительном тракте какого-то чудовища, то все об этом молчали — и он тоже должен. Притом Лисантер уверял, что станция не является живой в общепринятом смысле слова, а просто обладает высокой адаптируемостью.

«Это гомеостатический механизм, приспособленный к условиям урианского обитания. Она всего лишь старается, чтобы нам было удобно»..

В том-то и проблема, что они — не уриане. И если уриане чувствовали себя здесь комфортно, какими же тогда они были?

Он сел и сунул ноги в башмаки, избегая всякого контакта с теплой упругостью пола, которая чувствовалась даже сквозь толстое резинчатое покрытие. Одеваясь, он с яростью повторил свой обет добыть как можно больше стазисных заслонок. Поскольку материал лимитирован, только господа имеют их в достаточном количестве, но он найдет способ.

Одевшись, он прилепил ампулу на спину пониже затылка и поднял высокий воротник кителя. Незачем Эсабиану знать о сан-суси и прочих медикаментах, которые он принимает от тика. Щеку опять свело, и Барродах напрягся в ожидании острой, почти как от электрошока, боли, но она не пришла. Он немного успокоился и вышел.

В коридоре было людно, но ему уступали дорогу. Дойдя до покоев Эсабиана, он заметил на потолке бородавчатые ур-плоды. Они не представляли особой опасности, только пахли иногда скверно, вот как сейчас, но проходивший мимо серый солдат все равно сорвал их. Барродах не мог себе представить, как кто-то решается пробовать эту гадость, как бы хорошо она ни пахла, но искореженные трупы жертв подобных опытов доказывали, что дураки еще не перевелись.

103